У Соломии Крушельницкой не было никаких ограничений в выборе репертуара - пела на восьми языках, а ее непревзойденное сопрано в три октавы делало ее универсальной певицей.

Украинку забросали предложениями руководители нью-йоркской “Метрополитен-Опера” и лондонского “Ковент-Гардена”.

Даже в далекой Аргентине ее так любили, что пригласили исполнить государственный гимн на праздновании 100-летия независимости.

Певица не допускала, чтобы кто-то неправильно указал ее происхождения, поэтому после своих концертов часто знакомила публику с украинскими народными песнями.

Насыщенный гастрольный график требовал жесткой дисциплины. В день выступления, уважая голос, Крушельницкая ни к кому не говорила. В театр она приезжала за 2 часа до спектакля и сама себя гримировала. Не менее поражало современников и то, как хорошо она водила автомобиль. В то время это мог редко какой мужчина.

В 1939 году после смерти мужа вернулась в Украину. В родном Львове, который только что присоединился к Советскому Союзу, большевики конфисковали дом оперной дивы. Поехать в Италию запрещали, но и долго не давали советское гражданство.

Только после подачи заявления о передаче своей итальянской виллы в пользу государства смогла получить паспорт СССР.

Последний концерт состоялся на сцене Львовской филармонии. Тусклый свет. На сцену уже с палочкой вышла Соломия Крушельницкая, чтобы в последний раз очаровать своим голосом.