В сериале "Парки и зоны отдыха" в серии про выпускной бал, персонаж по имени Том Хэверфорд, заядлый поклонник хип-хопа, пытается поставить школьникам что-то из своей любимой музыки. Но школьникам она не нравится. Тогда другой персонаж ставит классическую рок-пластинку, раза в два старше любого хип-хоп альбома. И, о чудо, школьники начинают под это танцевать.
Интересна эта сцена тем, что впервые на моей памяти в художественном произведении прямо сказали – есть музыка хорошая и вечная. А есть откровенно плохая и временная. Обычно подобные оценочные суждения позволялось вкладывать в уста отдельному персонажу и оставлять это на его совести. В "Парках…" впервые (опять же, насколько я помню) оценочное суждение было озвучено большой группой людей.
Второй раз за короткий период времени я ловлю окружающих на подобной реакции. Когда Бобу Дилану вручили Нобелевскую премию, сеть будто взорвалась. И стар и млад совершенно искренне радовались. Удивительно, значит, его до сих пор слушают.
И сейчас, когда Леонард Коэн нас покинул, происходит то же самое. А ведь он начинал тогда, когда еще многих из нас на свете не было. Неужели кто-то еще его слушает? Неужели горько всем, а не только его поклонникам?
Почему так? Ведь тысячи раз повторено, что Они будут жить в своих произведениях и никуда не уйдут. Но какое-то ужасное чувство пустоты накрывает с головой. Мы не знали их лично, вряд ли многие из нас видели их вживую.
Почему так горько? Почему такое чувство, что мы сиротеем с уходом той эпохи? Как вышло, что нам не с кем встречать новое тысячелетие? Почему нет голосов наших поколений?
Я задаюсь этими вопросами каждый раз, когда кто-то из гигантов умирает. Почти год прошел со смерти Дэвида Боуи, а мне до сих пор кажется, что всего месяц прошел...
Потому что там было по-настоящему. Не было так пропитано всеобщим цинизмом и айфоном. Была бы моя воля – я бы (и, уверен, очень многие) все это променял на ту эпоху. Которая безжалостно уходит, все громче хлопая дверью. И не остановить, и не спросить рецепт волшебства, которым обладал, кажется, каждый третий, кто был родом оттуда.
Присутствие Их, настоящих гигантов, как-то примиряет нас с реальностью. Настоящее искусство, музыка должны смягчать удары окружающего мира. И ужас Их ухода состоит в том, что больше ничего они не напишут, что могло бы нам помочь. Что сглаживало бы углы, что успокаивало бы, что бы находило нужные слова. А может, как The Rolling Stones, уносило бы нас в язвительные и жизнерадостные дали. А может, как Том Уэйтс, рассказывало бы о девушке из Джерси пропитым, прокуренным и рычащим голосом.
Только бы рассказывали больше и чаще, пока есть время. И оставили по максимуму того настоящего, что они, как прометеи, украли у богов и принесли нам. Немного погреться.
Поэтому я буду сегодня слушать последний альбом мастера "You want it darker". Предсмертное послание всегда полно сокровенными нотками и какой-то особенной грустью. Больше мы его не услышим. А как хочется, чтоб время остановилось. Хотя бы ради Них.
Читайте также: Боб Дилан и Нобелевка: ожидаемо-неожиданная награда тому, кто был и будет всегда